Небольшое отступление в сторону Японии от Байкала – специально для Кати. Я уже упоминала, как сильно на моё восприятие подействовала японская норма – знать о туристических местах в первую очередь _кулинарное_. Несколько недель жизни внутри этой традиции прошли оооочень комфортно – даже когда я осознала эту свою новую привычку, даже когда стала ловить себя на вопросе «А что мы здесь будем есть?» )
Фотографии разобраны только географически, так сказать; сначала – Токио, где мы провели больше всего времени.

Мне, как и всем, нравится снимать стекло и отражения в нём. Как и всем, моё воображение неизменно поражали вынесенные прямо на улицу витринки едален, в которых на полочках разложены пластиковые муляжи еды.




Недалеко от знаменитого рыбного рынка Цукидзи пошли мы есть сырую рыбу, о которой нас предупреждали омикудзи в Асакуса. Мы были осторожны, а как жы: походили по улице туда-сюда, даже потревожились сколько надо.



И нырнули внутрь )



Возможно, омикудзино предсказание касалось второго этажа этого ресторанчика, куда нас буквально не пустили: встретили на входе и прям усадили вот сюда, у длинного прилавка: вдоль него расположены прозрачные холодильные камеры с нарезанной рыбой и прочими живописными гадами, из которых нам сооружали кадушки еды.



Вот они, наши кадушки: достаточно крупные, в сопровождении оркестра из соуса, мисо-супа и пива. Пиво, кстати говоря, в Японии отличное.



Поваров несколько, они на глазах у посетителей готовят, некоторые успевают ещё и радостно, громкоголосо трепаться. Вот этот человек с нами разговаривал – довольно много: мы явно выглядели белыми… ну не, не воронами, просто белыми )



+++++++++
Во французских булочных (расположенных точечно в самых пролетарских местах) ужасно вкусная выпечка. Японский привкус тем не менее ощущается вполне: среди совершенно европейских плюшек батонов разложены булочки, начинённые смесью всех любимых местных специй и добавок (на разломе красиво, ничего не скажешь); а ещё начинка из красной сладкой фасоли воспринимается аборигенами как нечто совершенно естественное. Европейское.



+++++++++++
Остров Эносима мы наблюдали перед закатом, во время заката и после. Долго. Закончили наблюдать вот так:



Дело было вот здесь:



Процесс, в котором всё было хорошо, кроме майонеза. Нет, я понимаю – это _майонез_, и гинтамное эхо тоже сильное; но я была удивлена.
Под крышечками – горячий мисо-суп, в ребристом чайнике – соевый соус (ДА), ярко-жёлтая редька и тофу выглядывают слева.



А за окном – красота.



Красоту в ещё больших размерах мы наблюдали в Хакодатэ: этот вид, как уверенно сообщают японские рекламные проспекты, входит в тройку луччих. Фотографий самой старой части Хакодатэ на перешейке между двумя заливами полным полно, и лучшего качества; да только мы сделали свои снимки – тоже как все )



Дело было в ранних сумерках, на горе Хакодатэ. Потом сделалось совсем уж красиво; а ожидали мы эту красоту не совсем чтоб с едой, но близко:



Вообще понятия «Хакодатэ» и «еда» срослись, сильно срослись. «Ехать на Хоккайдо» означает «пробовать крабов». С крабами нам удалось познакомиться в микромасштабе, но хакодатские едальни и магазинчики, связанные с едой, нас покорили всё равно. Целый магазин посвящён чесноку – он нежно-розовый, крошечный и совершенно очаровательный )



Вообще Хакодатэ по сумме впечатлений оставил остальную Японию позади; это было очень сильно. Наше пребывание там совпало с музыкальным международным фестивалем, куда мы исправно приходили три вечера подряд. Надо ли говорить, что к музыке непременно полагалась еда, и целая площадка была уставлена ларьками и жаровнями.
Соба, которую жарили у нас на глазах – и ловко-ловко паковали в коробочки; некоторым особенно европеоидным докладывали мясо )



У этого ларька мы сидели довольно долго – здесь изготавливали свинину, а рекламировал её (себя) плоский розовый поросёнок, пропеллером вертевшийся под ветром.
О японской головоотрывательной рекламе я буду говорить позже.



На окраине Хакодатэ есть мыс страшной красоты – Татимати. Ну разумеется, первым делом на спуске к нему мы пошли есть морских гребешков.
На мыс с чайками, зелёными склонами и волнами указывает рыжая стрелка, а рыжая точка указывает столик и нас за ним. Сам ларёк (и его владелец) не очень напоминали БабЯгу с избушкой, но ощущение некоторой отдельной реальности было: кругом пустота, красота и тишина – и тут эти свежепойманные морские съедобные радости приготовляют на огне, и всё это происходит в прозрачно-зелёных, аквариумоподобных глубинах за прилавком.



Сам мыс, раз уж речь всё-таки о красоте:



Наши морские гребешки и подступы к мысу:



Рукописная демоверсия, так сказать )
А наверху – рисунок из «европейского»кафе, куда мы ходили пить чёрный чай, который в Японии за чай не щитают.



Вот она, полноцветная версия ) Там нам тоже было страшно забавно: в первый же вечер мы оказались последними посетителями, и нас чуть не под белы руки вежливо выпроваживали.
Но утром мы вернулись, дааааа.



Вот такое оно – совсем рядом с вокзальной площадью и нашей гостиницей. Пёстрый ситец в мелкий рисунок, английские адаптированные книжки на полочке рядом с нашим столом, японский сам-с-собой-разговаривающий эскалатор напротив сияющих дверей.



Иногда мы испытывали ностальгию в отношении европейской еды - и ходили по неяпонским заведениям. Здесь нас тоже кормили _по-континентальному_ - но на крошечном одноногом столике, в сопровождении томика девичьей манги.



А это та самая едальня с белым виноградным вином – виноград _местный_. Вино, кстати говоря – отличное. Из-за него мы и возвращались; а сидели мы спиной к залу \ лицом к закрытому окну. То есть оно не просто застеклено и заперто – от вида внешнего мира его закрывает вполне себе такая необработанная доска. Отчасти это было понятно – вид был прямо на соседнюю стену, и его едва скрашивали небольшие деревца, и только.
На Хоккайдо вообще с сервисом дела обстояли вполне демократично: в этом заведении таааак явственно обрадовались, что Аня говорит \ читает по-японски и им не надо мучительно подыскивать английские слова )



В этом заведении прозрачные ёмкости с водой и плавающими в ней рыбами-и-прочим-прочим стоят на улице, перед окнами; вечером подсвечиваются. Я вспоминала «город детей» Стругацких.
Вот, а это начало нашей тамошней еды – кальмар с гриля (?) и то самое вино.



++++++++++++
Верхний Никко. Здесь мы попали в магазинчик – мисэ в японском смысле слова, где всё сразу: хозяин занимается резьбой, керамикой и Бог знает чем ещё, а заодно кормит-поит посетителей чаем со сладостями. На нижних этажах вся его красота продаётся ( у меня теперь шыыыыыыыкарный чайник оттуда – Аня, ещё раз _спасибо_ *__*), а на втором этаже мы чай пили. За стоечкой рядом с красной стеной он его готовил, а за стеклянными полочками с чашками мы сидели:



Соседние столики уже привычных японских размеров, лавочки вдоль стеклянных стен, внизу справа виден вход в магазин и не видно изумительное озеро с закатом.



Пятиминутная версия с нашей собственной едой; в чизкейках непременная фасолевая прослойка. Ой.



Сахарница среди прочих чудесных мелочей этого места; за аниной рукой - _крошечная_ ваза с единственным нераспустившимся колокольчиком.



Ну и наше как бы оправдание всей поездке в Никко ) Озеро и ведушие к нему тории – на закате, понятное дело.



+++++++++++++
Из Никко возвращались мы через Уцуномия; до исторической части с остатками замка не дошли – был вечер; вышли целенаправленно – правильно, есть местные знаменитые гёдза )
Кажется, в очереди мы стояли только здесь.



Если мы в окружении японских семей, испытывая несказанную радость: вслух по-русски комментировать происходящее. Сидели за японским низким столиком, на подушках-циновках. Понравилось страшно.



++++++++++++
Удзи: здесь мы покупали чай и смотрели на расставленные повсюду туристские ловушки в виде принца Гэндзи и его любимых девушек. Это всё потом, а счас – еда: в Удзи был холодный зелёный чай и данго - три (ТРИ!) штуки.



Жара стояла страшная, многие окна в домах (не только традиционных) закрываются мокрыми циновками – или загораживают вот такими деревянными ширмами. Если этот не тот магазинчик, в котором мы ели данго – то очень-очень похожий.



++++++++++++++++
Фусими-Инари: о храме-горе разговор будет отдельный, там невозможно красиво ( и _рыже_), и там мы обскакали всю гору. Лисы своё дело знают. Полезли мы на самый верх ради вот этого вида:



А наблюдали его догадайтесь откуда. Правильно: из едальни – где мы, впрочем, только ПИЛИ. Но терраса была вот такая, с полным набором – столик-безноженька, циновки, плоские подушки и красотища в каждом квадратном сантиметре.



Спустя несколько часов мы вернулись к тому же месту – не сказать чтоб намеренно: собирались-то мы домой ) Зато сейчас видна наша терраска с убранными на ночь столиками и начало двух лестниц: одна, слева, ведёт на вершину горы, там котики и самые странные лисьи скульптурки; вторая - резко вниз, к нижним ярусам сотен красных лисьих ворот.



Пиэс: нееееее, эт ещё не всё )