Ещё чуть про Стокгольм – как мы с ВП, не попав к Пеппи, попали в странный музей утопшего корабля. Вот как раз там воды-то и недоставало – зелёненькая канавка вкруг ангара не в счёт.
В счёт зато круглый заливчик – вон там, на горизонте, и есть музейный остров Юргорден; а вот тут, в противоположном горизонту углу – наши ноги, главное содержимое кадра. У кого-то из плодовитых путешественников я видела недавно такую «растоптанную» серию – наши ноги там-то и сям-то; присоединяюсь )
Чуть раньше мы мимо этого места проехали, ну не смогла я избежать наивных снимков через недомытое стекло, да ещё и в контражуре.
А затем автобус чуть развернулся, отражение от противоположного ряда стёкол раздвоилось, драконоподобные крыши стали отчётливо видны, кораблики опять же.
Так вот утопший корабль «Васа» и прилагающиеся к нему несколько уровней начинки: музей в котором я пожалела, что не ребёнок.
О чём не жалела: о том, что здесь нет окон - и подсветка играет все роли. Зрелищность, конечно, вышла театральщицкая, ну просто «дом с привидениями» в японской школе.
Однако проникнуть внутрь корабля невозможно; можно зато всего касаться. Собственно, смотреть, просто смотреть на фактуру старых (условно) деревянных сочленений – уже очень много.
Твистующие фигуры привели меня в восторг; а ещё глаз на автоматическом режиме ловил _знакомое_: а что же это за орто-купол, спрашивал он меня. Нет ответа, - отвечала я первыми строчками «Тома Сойера».
_Знакомое_ вообще рвалось наружу сильно: всю парусину я рассматривала как учебные натюрморты с драпировками.
Пуговичные крепления тоже сразу уводили в параллельный мир – к Глюмдальклич и Гулливеру,
А при виде _пушечек_ я и вовсе утеряла волю заодно с чувством реальности ) Пушки в сочетании с проливом, да ещё и в сопровождении красноречивой надписи про борбическую борбу могли значить только одно: ВП прав, у меня неправильный мозг. Клан Тёсю сражается с пришельцами даже в Швеции, я же помню
японское присутствие в средневековой Европе. (На этом же уровне, кстати – где-то в непосредственных окрестностях - стоят плоские белофонные планшеты; на них движутся люди-тени, изображая беспрерывно зарядку пушечек, удары всякими орудиями и проч. У ВП
есть снимок – двойной портрет, так сказать: он и визави-тень с мечом).
Дитя, конечно, поскакало по всем этажам куда быстрее меня, примерилось ко всем закрытым витринам
и уж тем более к доступным картонным выгородкам, на которых впрямь чуть не написано: СЪЕШЬ МЕНЯ. Алиса, похоже, распоясалась и сделалась таки белой королевой. Интересно, существуют ли ещё места в головках и зрелищных интерьерах, где нет её залакированных следов.
Вся вот эта таинстннсць в духе «нюи мажикЪ» (а также эгалитэ, непременно) отношения к кораблю не имеет, разумеется; поэтому, вот поэтому хотелось быть мальчиком или девочкой, с ещё непрочитанными книжками и радостью первооткрывателя.
Видимо, там, где полы были шахматными, процент таинственности повышался: я много на что смотрела неузнавающе. Накладных скульптур на «Васе» прикреплена была тьма тьмущая; надо думать, их аллегорическая составляющая не про меня писана.
Я оставила только самых миловидных, можно сказать. И занятых более-менее полезными делами. Первое, например, предположение моё было о роде занятий этого персонажа – водитель Гигантской Пилы; прообраз робота-полицейского, андроида, понимаете? Как мне показалось – при всей перегруженности корабля декором весь он, декор то есть, свидетельствовал о скрытых, высокотехнологичных не по времени тех. данных.
Или вот в капитанской каюте музыка необходима, и чтоб непременно укрепляющая несущие конструкции стены.
Мы провели внутри «Васы» несколько часов; и будь времени побольше – стали бы ещё слушать сведения Большого Брата )
